Совершенно неожиданно вопрошающий рефрен Достоевского "Тварь ли я дрожащая или право имею?" получил распространение среди моих знакомых. Люди, которые неожиданно оказали перед лицом радикальных перемен своего положения (смена работы, карьерный рост и т.д.), вдруг почувствовали известный мандраж, который отдавал чем-то экзистенциальным. И наиболее подходящей для описания такого состояния оказалась уже процитированная выше фраза из знаменитого романа "Преступление и наказание". К тому, несмотря на тянущейся за ней мрачноватый смысловой шлейф (метафизический бунт литературного героя против своего положения в мироздании, совершение им криминального поступка с последующим развертыванием другого экзистенциального тяжелого состояния - чувства вины), эта цитата несла и психотерапевтический потенциал. Она успокаивала проговаривавшего ее человека (увы, на непродолжительное время). И тут я подумал, что главное здесь вовсе не литературный псевдогероический авантюризм, полностью оторванный от собственной глубинной психологической почвы. И не демонстрация оного или чего-то похожего в реальной жизни. Самое важное в этом фрагменте - это напоминание человеку о том, что он двойственен в своих жизненных проявлениях. И имеет не только возможности, но и границы. Но при этом границы вовсе не уничтожают возможности. И чтобы убедиться в этом, совсем не обязательно кого-то убивать.

(с)С.Выгонский - комментарии психоаналитика

Все живые испытывают чувство вины перед мертвыми. Потому что эти живы, а те уже умерли. Это - универсальное чувство. И только смерть близких придает этому чувству личностное звучание.
(c)С.Выгонский